EL LOCO - Разбор текста El Loco с Топ 32 Slovo ЮГ. lyrics

1 Слово Я один из миллиона рэперов. Один из сотен тысяч, кто мелит хуйню от трека к треку Один из тысяч в паблике, один из сотен участников проекта Один из десятка, что от баттла к баттлу строго вверх, как экспонента Но я единственный, кто ненавидит себя сильнее, чем оппонент, и сильнее, чем оппонента За мной куча косяков, поверь, но я не облегчу тебе задачу, друже Ведь, внутри сдавлен зверь, будто крик и рвётся наружу Ты не сможешь задеть меня как-нибудь, не сев при этом в лужу Ведь, чтобы похоронить меня фактами, придётся копать куда глубже Прямо сюда, сука! Но, чтобы это не осталось между нами - расскажу всем Как хотелось пораскинуть мозгами, оставшись с теми, кому вечно 27 Но, приходится опять на баттле ебать хуесосов: Я не нашёл дробовик, не записал Nevermind, и мне уже 28! Ты бесполезен для меня, как для клошар лилия Я так пропитался злобой, что порой сомневаюсь, Шарли ли я? И заработал механизм, в котором ты, как и я, лишь шестерёнка Знай: я не хотел твоей крови, будто мы пытались зачать ребёнка Здесь те, для кого баттлы это фетиш, я клянусь накормить нуждающихся досыта Как будто на мне ряса Все ждут хлеба и зрелищ, но я актёр, у которого пока нет тостера Так что довольствуйтесь пушечным мясом Что этот урод из себя такого дерзкого лепит, а? Ведь его проход - пример в этом деле везения Твой отбор смотреть нудно: баян на баяне, куча детского лепета Как будто в музыкальной школе землетрясение Как он прошёл отбор? Куда смотрели вы, блеать! Два его слова? Я сомневаюсь, что съем столько, сколько хочу выблевать! Смотрю на твою ряху - меня уже морит сон Ты почти прошёл, но навсегда останешься в дверях – Джим Моррисон Ейск… Город шлюх и моряков, как Новороссийск, только без моряков (Слыш, моя мама из Новороссийска!) На каком корабле она служит, сынок? У вас язык не подвешен, рэперы-паралитики Сидели бы дома в трипперном пруду – лебеди сифилитики Но, здесь они: дерзкие ейские ястребы, что повылетали из гнезда, как пробки в щитовой Они опасны якобы, но, на каждого кита, найдётся с лодкой китобой Начну с простых примеров здесь: смотри, мудак Вот так слово Ейск превращается в слово f** В вас самодовольства, как в шести Наполеонах. Норовите устроить скандал в Богемии? Это не берилловая диадема, но весь замес из-за премии И, палец инженера, готов жать на кнопку, готовя вам Рейхенбах Устроить пляшущим человечкам этюд в багровых тонах Плюнуть бы в жёлтое лицо, отвесив прощальный поклон Оставив человека на четвереньках, охранять пустой дом В Боскомской долине я опознал бы тело, да, событий пёстрая лента Но, на последнее дело, профессор Мориарти присылает своего студента Серьёзно? Кто ты нахрен такой вообще? Я бы лучше сидел дома, посвящая время анаше Я бы прошёл тебя батля по скайпу. С ебалом, как в рекламе скайпа Ты скучен, мне не по кайфу, но слетишь как начинающий скейтер с халф-пайпа Ведь я плету полотна хлопковые, для грубости вплетая нити холщовые во время срывов Что, распадаясь, как зазнобы локоны, волочат толк, с грохотом взрывов В переплетении нитей всё, от низов, до тем вечных Подруга зовёт это пэчворк, друзья говорят – это нечто Твои же тексты шиты белыми нитками, похоже. Ни ритма, ни такта у кретина Им место на полу в прихожей – это тряпка для ботинок Твои тексты шлак, парень. Их оценят лишь те, кто рос дебилами Они крошатся под моими Тимбами, будто написаны в мороз по воде вилами Твоя тёлка - наркоманка и шлюха. Многому нахваталась от отца дама Рассказывала под спайсухой, как залетела от Саддама Я не буду её ебать, толстухи мне нравятся не слишком Я усыплю вас обоих, свяжу руки – есть более тёмные мыслишки Когда ты придёшь в себя, медленно очень Будешь под эшафотом, с её трусами во рту, залепленным скотчем Глядя в твои глаза, я пойму, что можно начать Поднимусь назад, наверх и дёрну рычаг Когда перестанет дёргаться её туша Она устроит тебе подобие дачного душа Ты будешь плакать внизу и блевать через нос Да, жалко пизду, ведь еблась на износ Когда высохнет рвота, утихнут крики ворон и твой стон Ты проснёшься дома, думая, что это сон Только труп во дворе, в петле, качает ветерком её Отмеряя секунды твоей никчёмной жизни, насекомое Тебе будут сниться кошмары. Тебя заберут санитары. Я буду всплывать в памяти Ты не стерпишь удара, крича: «уйдите видения, вы меня раните»! Полковник Куртц сказал, что у ужаса есть лицо. Моё ты запомнишь надолго, паскуда Ведь, это последняя секунда, когда ты видишь меня добрым, и я буду повсюду Я – «Полёт валькирий» над джунглями. Я – запах напалма поутру Я то, из чего сделаны сны. Я то, что тебе не по нутру Я понимаю как, но не понимаю зачем. Я – проблема Я вижу мёртвых людей. Я – твоя самая хитрая схема Я – колющая боль в твоём боку, я – порезы на твоей коже Я – твой последний шанс доказать всем, что ты что-то можешь Я – водопад противоречий, что бьёт в твою голову снова и снова Я – ухмыляющаяся месть Джека. Я – Шарли. Я – Слово 2 Слово Слово. Целый мир метаморфоз и метафор, ограниченный лишь твоим талантом Здесь можно создать свою вселенную, выстроить лестницу в небо, став Робертом Плантом Столько возможностей сделать так, чтобы цепляла в раз строка Но нет. Самое интересное и сложное: ты думал, что Бисмарк – это вид насморка Открой глаза, присмотрись: Здесь, Луи Армстронг поёт What a Wonderful World, смотря на землю с луны Здесь, Фидель покушался на ЦРУ шесть сотен раз, но напрасны труды Здесь, Рой Джонс до сих пор король ринга, а Атлантида есть на карте Здесь Док кричит под окном Лютера Кинга: «В Делориан, Марти»! Тебе не помогут каламбуры и шутки за триста Ты ждал равной схватки, но здесь ты в роли туриста Ты хочешь казаться крутым, на деле – даже дышишь робко Без меня эту пьесу не будут смотреть, как королевская чета гамлетовскую Мышеловку И я трахну тебя без предисловий, наплевав, что подумают люди Можешь считать меня интровертом, ведь я вертел интерлюдии У тебя была одна надежда, тупой щёголь Что я сожгу второе слово, как том второй Гоголь И я пытался, сжёг свой текст, отправив в ад Но мне его вернул Воланд Ведь, рукописи не горят Мои рукописи не горят - твои не тонут Текст только закалился, пройдя пламя это Лишь стал куда более инфернален Теперь, ты захочешь забыть своё имя, как Том Реддл Либо, будешь вечно лечиться, как Том Фермален А я, забытым альбомом Хамиля, восстану из пепла Остатки которого развеет ветром Что в памяти недрах осядет лишь иллюстрацией Я торчу пару баттлов, пару фитов. Сучки, папе снова семнадцать Много поменялось: в Лиге уже зажигает Стеф Карри, а не О'Нил Отборы плодят не Хайдов, а Неонил Но, я не завяжу – пока рак не доберётся до горла Ты завяжешь – когда роскомнадзор запретит рифмовать на глаголы Я делаю для себя, не ради малолетних нимф, и нулей в контрактах Когда у меня будет двойной подбородок от двойных рифм – твоё ебло останется квадратным Твои раунды, как бритва, в которой нет острых лезвий - Я играл в шотгейм на твоём баттле и остался трезвым Как он пролез в топ? Кому пришло это в голову? Или оргам приснился сон, про колосья и коров Знаменующий после пяти тучных сезонов годы голода И они от неурожая понабрали дураков Которым место в палате беситься, а не здесь батлить по два раунда Что ж, придётся захватить эту больницу, как Басаев, и я не про Тони Раута Вороны с моих плеч, они летают по миру Ища знамения появления Фенрира Для них видеть всё – это дело чести Они знают, что происходит в самой тёмной бездне Несут на чёрных крыльях чёрные вести Это подарок от сына Бёра и Бестлы Известного, как, Один или Вотан Их крики ты слышал, сидя под эшафотом Их имена – Мыслящий и Помнящий. Не скрыться нигде от них Они наблюдают за всем, не оставляя людей одних Это их голоса в голове плетут нить путаных повествований И, временами хочется взвыть, но продолжаю корпеть над листами Мне страшно за первого – ведь он родным чем-то стал Страшнее за второго, ведь, раны в памяти заживут чёрта с два Ты щас не понял? Про любой твой базар, они мне расскажут – факт И, час не ровен, проснёшься от топота ног, шагающих в такт Ты поймёшь, что молча, был бы целее, и пиздел напрасно, в своём же сидя говне Твой городишко, искусанный зелёным змеем, умоется красным, познав викингов гнев И гром от погромов расходится в раз Решительно гробят притихшую мразь И кронпринца на трибунал турнут с трона Не выручат ворованные марки и кроны И Трубы трубят уж триумф мародёров Кров твой разграблен, народ без патронов Тряхнёшь ручонками, ведь проиграл в игре Услышишь: El rojo-verde loco передаёт привет Привет логопедам города Ейска. Логопеды города Ейска – Вы вообще есть там? Тут парень кромсает рифмы, плюётся калом Но смотреть противно, будто блюёт Цекало Тебя слушать тошно, про Гитлера, про Бисмарка ли Ты родился случайно – тебя в пизду высморкали Но, на тебя, урода, время и силы трачу я А ты настолько тусклый, будто принял обет невзрачия Вас слишком дохуя, кто пиздит, что будет ад тут Но, каждый гад плут Здесь, как тюфяк Грут Выходя, хоть раз, в круг И, всё равно, приписывают тру к гербу Обещают жару – пальбу Обещают, умру – отгребу Но, лишь перевернут Игру в гробу А я староват для этого дерьма, как ассенизатор на пенсии. Так что совет друга: Я просто планирую так забить Колпак Санты, чтобы он в полном составе забился в угол Я предупредил тебя, так что без обид: Тебя заберёт Фредди в анальное рабство, если раньше Фредди не заберёт СПИД После, я привезу тебя, полумёртвого ко входу в твой дом, а потом Поздравлю твою семью, как редакцию Эбдо с рождеством Там все твои родственники, гирлянды горят Тётушка лезет под ёлку и находит фугасный снаряд Ты пытаешься меня остановить, придётся смириться – убери руки, мудень Мы ангелы с грязными лицами, но кого во всём винить, если нас не будет? Я жму на кнопку, и вот, весь дом полыхает Я дёргаю Томпсон, напевая, «The Roof is on Fire» Начинаю отстреливать выбегающих, до тебя долетают капли крови Ты смотришь непонимающе, жалея, что не сдох в утробе И снег уже алый от расстрела С последней пулей падает последнее тело Я сниму с него колпак, залитый кровью Надену на тебя, сменю обойму Я не священник, сынок, но ты скоро встретишься с Богом С рождеством, грязное животное и счастливого нового года!