Alexander Kiss - Chapter 6: Если Ты - Жонглер (English Version) lyrics

Радости день не принес, никого не согрел ты любовью. Бедное сердце, поверь: день тот потерян тобою. Ф. Шиллер Итак, что же такое жонглирование? Почти все справочники отвечают на этот вопрос так: искусство бросать и ловить в определенном ритме предметы. Но мне кажется, что эта формулировка неточна, она во многом идет от старого отношения к цирку как к зрелищу, где торжествует физическая сила, а не мысль. Бросать и ловить мячики может, в конце концов, и ребенок. Речь идет не только и не столько о физическом действии, сколько об искусстве, об умении специфическими средствами цирка создавать образ, характер, эстетически воздействовать номером на тысячи людей. А что же такое цирковой номер? Это — художественное произведение, которое складывается из технически совершенных трюков, чередующихся в определенной закономерности. Номер всегда должен быть достижением по форме и открытием по содержанию. Знаменитый ученый Нильс Бор очень точно сказал: «Причина, почему искусство может нас обогатить, заключается в его способности напоминать нам о гармониях, недоступных для систематического анализа». Именно поиски гармонии и выдвигают перед артистом цирка, в том числе и перед жонглером, множество вопросов. Закон композиции требует: в произведении искусства обязательно должны быть завязка, кульминация и развязка. И все же этого мало, чтобы решить, каким трюком начать выступление и каким закончить. Единственно правильный ответ может дать содержание номера. Оно диктует форму, а следовательно, и композицию выступления. О том, как построить номер, в цирке бытуют различные «теории», доставшиеся в наследство от тех времен, когда артисты были неграмотны, а цирк не знал режиссера. Основываются они чаще всего на субъективных эмпирических данных, а это, как известно, весьма и весьма шаткий фундамент. Редко кто из приверженцев старых «теорий» сможет вразумительно пояснить, чем он руководствовался при построении номера. Многие, не мудрствуя лукаво, утверждают : главное — начать и закончить хорошими трюками. Но и это весьма неопределенная рекомендация. Одни начинают номер несложным, с небольшим количеством предметов, трюком, но таким, который сразу захватывает внимание. Другие, наоборот,— масштабным, чтобы дать понять зрителям, что им демонстрируется номер высшего класса. В первом случае развитие идет по восходящей — от простого к сложному; второй же вариант дает больший простор для творчества. Начать выступление большим трюком заманчиво, но и рискованно: надо, чтобы и последующие трюки были технически сложными. Не каждому жонглеру это под силу. Конечно, такая композиция не особенно выгодна для завоевания успеха у публики. Зрители привыкают к сложному, и в дальнейшем их труднее удивить. Некоторые жонглеры в погоне за легким успехом стараются исполнять то, что легко «доходит» до зрителей, то есть не ведут их за собой, а идут за ними. Все эти рассуждения мне понадобились для того, чтобы показать, сколь произвольно обращаются артисты с художественным материалом. Но полностью возложить на них вину нельзя. До сих пор, повторяю, у нас нет теории, нет четких положений, которыми следовало бы руководствоваться при создании номера. И не удивительно, что зачастую трюк приобретает — и не только у жонглеров — самодовлеющее значение. Конечно, без мастерства, без профессиональной техники никогда не создать настоящее произведение искусства. Но трюк, каким бы сложным он ни был, взятый сам по себе, равнозначен, в сущности, рекорду спортсмена. Другими словами, трюк — не самоцель, он является одним из основных средств художественной выразительности и приобретает значение только в связи с другими компонентами номера, с его содержанием, с идейно-художественной задачей, которую поставил перед собой артист. Органическая взаимосвязь, нерасторжимое единство всех элементов формы и содержания — существенный признак произведения искусства. Наш жанр — динамичен и требует высокого темпа. Выступление жонглера расхолаживает зрителей, когда артист, например, очень часто кланяется, разрушая и без того непрочную связь между трюками. Совсем иначе выглядит выступление, когда один элемент вытекает из другого, и все они подчинены стремлению создать образ, определенный содержанием номера. Артист делает комплимент в конце тех частей номера, где необходима логическая точка, где нужно дать публике возможность осмыслить виденное. В данном случае комплимент равнозначен паузе при художественном чтении. Чрезвычайно важны и другие художественные средства. Не случайно все без исключения жонглеры «ломают головы» в поисках формы и отделки реквизита. Полет предметов длится мгновение, и если окрасить их в серые тона, то они сольются с общим фоном зрительного зала и будут почти незаметны для публики. Поэтому жонглеры и стараются придать предметам такую форму и цвет, чтобы они лучше выделялись. Обручи красят в светлые тона, ибо они менее заметны по своей видимой площади, чем тарелки или бубны. Многие, в том числе и я, пробовали делать обручи из дюралюминия и полировать их. Но такие обручи, если они тонкие — гнутся или режут руки, а если массивные — тяжелы для жонглирования. Палочки, выточенные из дерева и разрисованные причудливыми узорами, никакого эффекта не производят, так как в полете все сливается. Прозрачные палочки из плексигласа мало заметны и тяжелы. И только во время жонглирования палочками из дюралюминия с многогранной формой головки и отполированными до блеска получаются красивые, сверкающие, ломаные линии. Иногда в головки палочек вставляют стеклянные камни или оклеивают их крупными блестками, что придает особое сверкание. Булавы оклеивают разноцветной фольгой, и они блестят, как никелированные. Можно долго рассказывать об отделке реквизита. Но важен основной принцип, к которому стремятся артисты в своих поисках: форма и окраска реквизита должны помогать зрителям хорошо воспринимать и запоминать рисунок того или иного трюка. До сих пор разговор шел лишь о чисто зрелищном эффекте, так сказать о технической стороне вопроса. Но реквизит, как и трюк, не является самоцелью, он также определяется содержанием номера. Большим успехом пользовался в свое время номер жонглера Анастасия Филиппенко. Сделан он был с хорошим вкусом, мастерски преподносился публике. Правда, артист не исполнял сложных трюков. Обстановка и реквизит придавали манежу национальный украинский колорит. У форганга стоял плетень с горшками, на которых по ходу выступления артист отбивал нехитрую мелодию. За плетнем виднелись подсолнухи, головками которых он жонглировал, а стебли — балансировал. Выходил Филиппенко в украинском народном костюме. На одном плече висела двухрядная гармонь с колокольчиками, на другом — плетеная корзина, полная бутафорских овощей и фруктов, которую артист раскручивал на стебле подсолнуха и балансировал на лбу. Содержимое корзины — предметы жонглирования. Крупная морковь заменяла палочки. Большие мячи, раскрашенные под арбузы, крутились на пальцах. Бутафорский арбуз «нарезался» ломтями, которыми также жонглировал исполнитель. Филиппенко вел темпераментный, сдобренный юмором, рассказ о жизнерадостном и ловком парубке. Энергия в нем била ключом. Это был наиболее удачно оформленный и выдержанный в национальном стиле номер. И дело не только во внешних атрибутах, но и в том, что специфическими средствами цирка здесь создавался яркий национальный характер. В искусстве нет мелочей. При создании художественного произведения имеют значение и трюки, и костюм, и реквизит, и музыка, и актерская игра. Только гармоничное сочетание всех выразительных средств, продиктованных содержанием номера и отобранных артистом, дает возможность успешно решить творческую задачу... Разговор с друзьями хочу закончить тем, с чего начал. Если ты — жонглер, то должен непрерывно искать. Ни один цирковой жанр не дает такого простора для творчества, как наш. Если ты — жонглер, то обязан добиться ритма, четкого и тончайшего, как песня; в симфонии движений ты должен не только раскрыть себя, но и сказать людям нечто значительное и важное. Если ты — жонглер, то тебя можно сравнить с поэтом. В номере, как в поэме, биение твоего сердца, твое дыхание, твои мысли и чувства. Твой герой не имеет права прятаться за блеском бросков, фейерверком привычных движений. Он обязан еще раз и по-своему рассказать, сколь прекрасен Человек, как он ловок и могуществен. Если ты — жонглер, то должен слагать своим творчеством гимн Человеку, гимн победный и торжественный.